Случай в Заброди
В начале ноября 1973 года уголовное преследование Ольги Гепнаровой было расширено ещё одним обвинением — в покушении на повреждение чужого имущества. Речь шла о попытке поджога крестьянского хозяйства её родителей, которое отец Ольги унаследовал от своих родителей в посёлке Заброди. Семья использовала его для отдыха. Само событие произошло в 1970 году и ко времени расследования преступления на проспекте Защитников Мира уже давно было забыто. Всё вскрылось благодаря тому, что во время одного из психиатрических обследований, проводившегося судебными экспертами, сама Ольга Гепнарова начала рассказывать об этом происшествии. Во время следующего обследования эксперты к этому ещё раз вернулись, проверяли, действительно ли происшествие имело место, а затем уже передали информацию следователям. Следователи истребовали из города Червены Костелец информацию о том событии, допросили также саму обвиняемую и пришли примерно к следующему:
6.8.1970 в послеполуденное время обвиняемая купила в аптеке на Народном проспекте литровую бутылку чистого бензина и взяла дома несколько экземпляров газеты Народная демократия. Уже ночью уехала на автомобиле Службы такси в Наход. На окраине города оставила автомобиль Службы такси ждать и через посёлки Долни Радехова и Горни Рыбники отправилась пешком в находящийся примерно в шести километрах посёлок Заброди. Добралась до Заброди раньше двух часов ночи 7.8.1970. Она убедилась, что супруги Мария и Вацлав Г., которые жили здесь в поднайме за периодическую помощь по хозяйству, действительно спят, попала через калитку во двор хозяйства и при помощи газет и бензина попыталась поджечь двустворчатую деревянную дверь в правой части жилого здания (здание было разделено на две части: левую — жилую и правую — бывшую конюшню, которая тогда использовалась в качестве сарая), на чердаке которого хранилось сено. Она предполагала, что огонь распространится через слуховое окно, сено вспыхнет и пожар постепенно распространится на всё хозяйство. Однако, проживающие были разбужены шумом (речь шла о пожилых людях), заметили пожар и впоследствии его потушили и поэтому произошло лишь частичное обгорание двери с образовавшимся ущербом в размере около 50 крон. Затем госпожа Г. разбудила сестру обвиняемой, а господин Г. отправился в районный отдел Общественной безопасности города Червены Костелец, чтобы сообщить о произошедшем. Ольга Гепнарова после неудавшейся попытки вернулась обратно в Наход и затем автомобилем Службы такси — обратно в Прагу. За поездку заплатила 600 крон и одновременно договорилась с водителем об ещё одной поездке в Наход, сразу на следующий день. Но этого уже не произошло: от второй попытки устроить пожар обвиняемая, в конце концов, отказалась.
Расследование в 1970 году не было слишком интенсивным — на брошенной бутылке от бензина была найдена этикетка, на которой было название и адрес пражской аптеки. Это также было причиной, почему спустя какое-то время в преступлении подозревалась сестра Ольги, временами также её отец — жилец Г. его подозревал в том, что он устроил пожар для того, чтобы получить в страховой компании деньги по страховке, пока, наконец, следователь из-за недостатка улик и незначительного ущерба, не прекратил производство по делу. Оно так бы и осталось не разгаданным, если бы тремя годами позже в его совершении не призналась Ольга Гепнарова.
В качестве причины совершения этого преступления сообщила то, что крестьянское хозяйство её отца в Заброди было частой причиной ссор между обоими родителями. Мать упрекала отца в том, что в ремонт этого хозяйства он вкладывает деньги в ущерб домашнему хозяйству в Праге и хотела этот объект продать и купить что-нибудь в окрестностях Праги. В качестве другой причины обвиняемая назвала месть отцу. Но решительно причиной не была месть сестре. О том, что в ту ночь в Заброди находилась и Ева Ольга Гепнарова, собственно, вообще не знала. Узнала об этом лишь несколько недель спустя, когда сотрудники Общественной безопасности какое-то время подозревали Еву в совершении поджога.
Этот случай предшествовал периоду, который с её позиций можно было бы оценить позитивно — после многомесячных мучений, связанных с поиском работы в Хебе и окрестностях, она вернулась назад в Прагу, где её, по её собственным словам, семья «приняла отлично» и несколько дней всё было в порядке. Однако, спустя какое-то время происходит внезапное изменение обратно в худшую сторону — депрессия от того, что она сама назвала «возвратом к прежним повседневным ситуациям», также как и тремя годами позже после возвращения из отпуска. И как раз в эти моменты в обоих случаях дело дошло до совершения преступления.