.Воспоминания очевидцев
Карел Скружны - водитель машины скорой помощи пражской Службы спасения, позже - руководитель транспортного отдела
- Можете что-нибудь рассказать о том происшествии, которое случилось в июле 1973 года на улице Защитников мира?
- В тот день я работал в пражской Службе спасения рядовым водителем машины скорой помощи. Была вторая половина дня, у нас как раз не было выездов и мы проводили свободное время на базе, играли в карты, шахматы, ремонтировали автомобили и многие из нас учились в школе. В начале третьего неожиданно поступил телефонный вызов из диспетчерского пункта в наше помещение о том, что случилось несчастье - крупное дорожно-траснпортное происшествие. В связи с тем, что место происшествия находилось практически "за углом" мы вшестером, включая врача, отправились на место аварии пешком и сразу же за нами из гаража выехали машины скорой помощи. Придя на место, мы увидели в буквальном смысле катастрофу - зрелище действительно было очень ужасным - и это даже для нас, привыкших к чему угодно. На месте происшествия царила неразбериха, всюду вокруг были слышны крики и стоны раненных, разбросанные тела погибших и раненных, много крови. Люди, которые находились на месте аварии, были очень возмущены и некоторые на водителя, которая во время нашего появления уже вышла из автомобиля, кричали и словесно нападали. Водитель на это никак не реагировала, производила очень апатичное, даже отсутствующее впечатление. Никто ещё не знал, что это не был несчастный случай, и что она это сделала умышленно. Если бы эти люди это знали, они бы её там тогда скорее всего убили. Мы, разумеется, не следили за событиями, происходящими вокруг, так как мы полностью себя посвятили раненным, которых мы постепенно направляли в больницы и я даже не знаю, когда Гепнарову увели с места происшествия.
- Как на Вас и Ваших коллег повлияло это происшествие, как Вы его тогда восприняли?
- Разумеется, нас тогда это очень сильно коснулось, как в личном, так и в профессиональном плане. Нашей профессией и призванием было спасать человеческие жизни, здоровье, а здесь их кто-то сознательно и умышленно уничтожал, что нас всех, разумеется, очень возмутило. Позже мы очень часто между собой говорили об этом деле, следили за ним в печати, каждый из своего источника - за ходом расследования, а позже - и за ходом судебного разбирательства. Поэтому не удивительно, что подавляющее большинство из нас тогда согласились с назначением смертной казни.
- Испытывали ли Вы что-либо подобное позднее?
- Да, я вспоминаю ещё одно трагическое происшествие, в устранении последствий которого я также принимал участие, и которое было сравнимо с тем ужасом на проспекте Защитников мира. Произошло это двумя годами позже, 30 октября 1975 года, когда в пражском районе Сухдол потерпел аварию югославский самолёт DC-9.
Посещение Олешко
Олешко, живописная дачная местность в тихом уголке природы Среднечешского края и одновременно место, в котором Ольга Гепнарова проводила последние месяцы своей жизни на свободе. И где, по крайней мере, по её собственным словам, спустя длительное время чувствовала себя по-настоящему свободной.
В поездку мы отправились с желанием, по крайней мере, найти этот по большей части построенный Ольгой небольшой домик и побыть в его окрестностях пару ничем не нарушаемых мгновений. Однако, мы не подозревали, что сможем поговорить с нынешней владелицей этого мелкого строения, которое они вместе со своим супругом купили в 1973 году у Ольги Гепнаровой, и даже заглянуть прямо в сам домик.
Госпожа Й.В., которая стояла неподалёку, подошла спросить нас о цели нашего визита вскоре после того, как мы начали незаметно наблюдать за маленьким жилищем. Мы попытали счастья и спросили, не знает ли она, не живёт ли где-нибудь здесь поблизости господин В.В., к которому на основе прежней переписки мы снова хотели обратиться. Госпожа Й. нам сказала, что господин В. был её мужем, но, к сожалению, он уже два года как умер. После короткого представления и сообщения цели нашего визита, мы, к нашему большому удивлению, были приглашены следовать за ней. По пути владелица домика пожаловалась на большое количество любопытствующих, которые в последнее время её беспокоят, например, фотографированием здания. Затем, после беглого осмотра сейчас уже значительно перестроенного домика, чьи первоначальные очертания, однако, остались хорошо видимыми, а также земельного участка, мы сели за стол, где госпожа Й. через минуту согласилась дать нам небольшое интервью.
Домик супруги решили купить благодаря выигрышу второго приза в лотерею. Господин В. начал смотреть объявления, предлагающие недорогую недвижимость недалеко от Праги, из которых ему, в конце концов, эта в Олешке показалась наиболее подходящей. Договорившись по телефону с владелицей домика, которой в то время была Ольга Гепнарова, господин В. вместе со своей супругой решили поехать посмотреть на домик. Все трое встретились в согласованном месте в Бранике, откуда автобусом направились в сторону Олешко. Со своим супругом госпожа Й. согласна в том, что Ольга глядела несколько странно. «Как если бы она смотрела сквозь нас, как рентген. Действительно странный взгляд», - описывала нам свои впечатления от первой встречи госпожа Й.
Ольга сообщила будущим владельцам только самое основное, кроме предметного описания домика она практически не общалась. Госпожу В., помимо всего прочего, удивило, что она не сказала ни слова на прощание, лишь повернулась и ушла. Также, спустя время её удивило, что рядом с домом не было обещанного септика. Тем не менее, домик супруги решили купить.
«Это на самом деле было смешно, когда она приехала на той поливалке». - с улыбкой вспоминает госпожа Й. о том, как Ольга Гепнарова приехала к нотариусу на поливальной машине. «Она должна была быть интеллигентной, но лишь в своей степени. У неё не было потребности действовать с людьми сообща», - делится она с нами своими предположениями.
Мы переместились в домик, где госпожа Й. нам описала тогдашнее расположение мебели. «Скорее всего, здесь был шкаф. Там были бутылки от водки, а также краски. И тогда ещё здесь у неё был погреб», - и взглянув на пол добавляет: «И там у неё была такая зловонная грязь, только нагнуться. Примерно полметра глубиной».
Мы снова переместились наружу, где госпожа Й. начала вспоминать события 1973 года. «Я знаю, что в тот раз кто-то из семьи должен был ехать на Строссмайерову площадь, уже не помню — или мама или я. И мы говорили, что нам повезло, что мы ехали на трамвае либо раньше либо позже, потому что это произошло в промежутке между ними». На вопрос, что у госпожи Й. пронеслось в голове, когда стало известно, что преступление совершила Ольга Гепнарова, она нам ответила: «Знаете, что первое мне пришло в голову? Что если её не схватят или отпустят, то она нам подожжёт дом, если она такая чокнутая. Здесь была 200-литровая бочка нефти».
О самом преступлении в Олешке практически никто не говорил, потому что там почти никто не знал Ольгу Гепнарову. «Лишь господин Рж., который с ней общался», - добавляет в качестве последней информации госпожа Й.
Из всего домика в своём первоначальном виде сохранилось лишь одно окно. И, возможно, именно это окно несёт в себе определённую роковую символику греческого словосочетания «Панта реи», то есть, то, что всё плывёт, но некоторые вещи и несмотря на истекшие десятилетия всё время остаются одинаковыми.